В последнем десятке статей блога я несколько отклонился от линейного и последовательного разворачивания комментария к сутре. Многие вопросы требовали уточнения, детализации или просто моя мысль блуждала такими загадочными путями – благо, формат блога, в отличие от книжного, позволяет такие вольности. Но, вероятно, пришло время вернуться к последовательному комментированию Йога сутры. И, признаться, впервые делаю это с некоторой неохотой. Не потому, разумеется, что утратил интерес к теме – напротив, он стал только глубже, а потому, что следующие 4 строчки посвящены одному из довольно скользких моментов Сутры – концепции ишварапранидханы и, соответственно, ишвары. Опять же ничего драматичного здесь нет, более того, мне есть что сказать здравого по данному вопросу, но, обсуждая эту тему, мы становимся на тонкий лед, под которым бултыхаются мутные воды религиозности.
Дело в том, что слово ишвара часто переводят как «бог», делая вид, что после этого становится яснее. Для устрашения можно еще написать его с БОЛЬШОЙ БУКВЫ. И такой перевод немедленно дает почву для много бесчисленных околотеологических спекуляций, которые, разумеется, не имеют ничего общего ни с йогой, ни с реальной практикой. Хотя история таких спекуляций и насчитывает тысячелетия. Я же по-прежнему убежден в глубокой нерелигиозности (точнее, надрелигиозности йоги, как и других эзотерических систем). Достаточно заметить, что такой «важной» (с точки зрения религиозного сознания) теме, как ишваре Патанджали посвятил всего 4 коротеньких строчки. Комментаторы разошлись вокруг этого концепта намного больше…. С другой стороны, я понимаю, что как только выскажу свое мнение по данному вопросу, мне тут же начнут писать в личку и комментарии всякие религиозно-озабоченные личности (которых легко узнать по характерно агрессивно-высокомерному тону) и морочить мне голову на тему того, что понимать эту строку следует так-то и так-то, поскольку так написал такой-то, а я, автор блога, – лось и ничего не понимаю. Причем говоримое ими, как правило, нелогично и не контекстно, но зато экспрессивно. Приведу пример: после перепоста на своей страничке ВКонтакте невинной по сути и крайне аргументированной с научной точки зрения статьи Игнатьева про то, ели ли арийцы мясо, получил несколько возмущенных комментов. Один из которых, вероятно, от какого-то кришнаита, был примерно следующего содержания: «как вы можете говорить что арии ели мясо – в Ведах написано, что не ели». И это при том, что в статье приводились конкретные гимны Ригведы, описывающие процесс варки и поедания мясного бульончика! Воистину, отравленное религией сознание может не видеть очевидного даже в тексте перед собой. Из вежливости (точнее, чтобы дать человеку хоть маленький шанс освободить сознание от невежества) – я спросил несчастного, – читал ли он лично Веды, на которые так самоуверенно опирается? Хотя бы в русском или английском переводе? Ответом было твердое «нет». «Мне не надо их читать» – написал собеседник – «поскольку в Бхагаватгите есть их полное изложение»(((. Я сказал, что в таком случае ему нет смысла читать мою страницу, поскольку в Бхагаватгите есть, вероятно, и краткое изложение моего блога. Все это конечно мелочи, но слегка раздражающие. Подытоживаю. Если у вас есть четкое и притом эмоционально окрашенное «знание» о том как «правильно» понимать излагаемые ниже категории – оставьте его себе для личной практики и пусть ее успешность подтвердит ваши взгляды. Не излагайте мне его ни в каком виде, особенно в комментариях. Кстати, о доброжелательности. Все недоброжелательные комментарии я всегда сразу удаляю, поскольку человек, их делающий, безусловно, не имеет отношения к йоге, а, соответственно, его мнение по йоговским темам не может быть компетентным…. А с заинтересованными читателями мы все же перейдем к анализу сутры 1.23, тем более, что обстановка, в которой я нахожусь последние пару недель, живя в Варанаси[1], погруженный в санскритские штудии, крайне к этому располагает. Для восстановления нити повествования напомню, что во второй строфе Патанджали дает определение йоги как читта-вритти-ниродхи.
- Затем дает определение каждой из вритти.
- В строфе 1.12 указывает на методы абхьяса и вайрагья как методы осуществления ниродхи.
- Определяет суть этих методов.
- В строфе 1.17 переходит от вайрагьи к сампраджне, которые, как мы показали, логически связаны между собой как разотождествление и осознание.
- Далее указывает на следствия достижения состояния осознания (сампраджни) и факторов, которые ускоряют достижение этого состояния: шраддха (уверенность), вирья (напор, энергичность), смрити (памятование) и самадхи.
- Упоминается также (1.20) важность максимальной концентрации сил для получения результата – осознания.
И вот, в сутре 1.23 Патанджали провозглашает: ईश्वरप्रणिधानाद्वा ॥२३॥1.23. īśvara-praṇidhānād-vā Частичка vā означает «или», а в конце слова пранидхана стоит окончание отложительного падежа: таким образом, смысл строки сводится к тому, что описанное выше (в предыдущих строках) может быть достигнуто также (или) благодаря (от) ишварапранидхане. Осталось понять что же это такое :). И, как я уже говорил, вот здесь-то и начинается настоящая проблема. Слово Ишвара в индийской традиции используется как эпитет некоторых богов, а иногда – и как имя собственное этих богов. В европейской традиции перевода его часто так и переводят – «Бог». Но будем реалистами – становится ли от этого хоть капельку понятнее? Бог в каком смысле? Даже внутри христианской и около теологии бог – понятие растяжимое. Как вообще соотнести бога гностиков, монофизитов, пантеистов, и бога бабульки которая просит в церкви хлеба насущного. Это же совершенно разные объекты. А есть еще Юнг с его максимой «бессознательное и есть бог», другие европейские мистики…. Так что, написав такое слово, мы реально никуда не продвинулись. Зато получили все шансы впасть в религиозность. Действительно, перечисляя известные русские (точные ссылки давать ленюсь) переводы ишварапранидханы, имеем: «преданность Ишваре», «любовь к Ишваре», «полную отдачу Ишваре», «делание Ишвары побудителем всех своих поступков», «упование на ишвару», «преданность Всевышнему Богу» и даже «регулярные молитвы Богу с чувством смирения перед его мощью»…. В английских переводах все примерно аналогично. А теперь вопрос: все перечисленное очень интересно и религиозно, но как все это способствует познанию и осознанности (сампраджне)? Естественно, никак – подобные переводы лишь кальцинируют человека в его религиозных заблуубеждениях, каковы бы они ни были. Как-то, путешествуя по Сети, встречал даже чудака, который пытался скрестить Йога сутру с христианством именно при помощи этой строчки: достаточно было предположить что Ишвара – это Христос. Адрес сохранять не стал…. Итак, попробую дать свое понимание ишварапранидханы, а для этого, собственно, пояснить свое отношение к категории ишвара, и развернуть свой взгляд на «богоискательство». Мистический опыт и богоискательство.(использован отрывок из моей же лекции) Для начала мы зацепимся за свое собственное понимание мистического опыта. То есть, мы вначале попробуем разобраться, что такое вообще «мистический опыт», что такое «мистика». Попробуем согласовать языки описания, пробросить какие-то мостики между своими описаниями и теми описаниями, что есть в классике, тем самым наполнив содержанием их привычные категории, а потом – снова вернуться к теме статьи, опираясь на то, что эти категории уже немножечко оживут в нашем представлении. Вот такой, на первый взгляд, странный путь. И начнем с первого такого вопроса: какой опыт можно вообще считать мистическим? Мы сейчас не опираемся ни на описание каких-то мистиков, святых, ни каких-либо первоисточников. Есть только мы и наша собственная медитация. Что из того, с чем сталкивается человек (я не говорю «мистик» – нормальный человек) – что из этого является опытом, выходящим за рамки бытового (профанного) опыта? Конечно, потом мы поймем, что грань между мистическим и немистическим опытом достаточно тонка, но, тем не менее, что выводит человека за границы себя, какие именно переживания? Давайте сделаем еще один шаг назад. Практически все словари, справочники по мистике, и так далее, утверждают, что, так или иначе, мистический опыт связан со слиянием с Богом; то есть, неплохо было бы понять вообще саму категорию «Бога», «божественного», и так далее. Понять ее достаточно сложно. Почему? Главным образом, потому, что вся эта тема насыщена переживаниями более низкого порядка. То есть, все равно, когда мы говорим о божественном – мы начинаем думать о религии, а если мы начинаем думать о религии, то мы начинаем думать чуть ли не о дедушке с бородой, который сидит и пасет нас как скот. Если не о дедушке с бородой, то по крайней мере, о сияющем пятне из кинофильмов, которое появляется и, опять же, пытается как-то вмешаться в нашу жизнь. И конечно, от такого представления более-менее интеллектуального человека начинает слегка мутить. Но если все-таки попробовать понять эту категорию божественного немножечко под другим углом? Начнем с того места, которое девственно чисто в плане религиозности – с науки. Вот интересный момент: что ищет наука? Любая из наук: физика, химия, математика, биология, социология, психология и так далее? Закономерности. Не будем использовать пафосные слова «истина», «постижение истины», поскольку они так же мутны, как категория «постижение Бога». Но наука ищет закономерности. То есть, между ранее как бы не связанными фактами, событиями, ситуациями начинает просматриваться некоторая связь. Существуют разные способы ее поиска – эксперименты, наблюдения, эмпирические данные, еще что-то… Но заметьте, при всем этом наука исходит из одного-единственного постулата, который почти даже не обсуждается – он кажется каждому человеку, каждому ученому, даже каждому мега-материалисту настолько очевидным, что никто этот постулат даже не обсуждает вслух. А какой постулат? Что закономерности, как таковые, существуют. То есть, мы изначально считаем, что существуют какие-то законы, которые связывают все со всем. Точнее, мы так не считаем (поскольку не можем доказать). Даже не верим (поскольку вера существует только там, где есть сомнение). Мы это ЧУВСТВУЕМ! Это ничем не обоснованное, но глубинное переживание внутри каждого человека – первое доступное мистическое чувство. Практика подтверждает это переживание. Мы находим все новые закономерности. Ранее не связанные события оказываются связанными. Даже когда нам, в какой-то момент, кажется, что появляется категория случайности, как, например, бросание монетки, или хаоса, будь то ««физический хаос», «математический хаос» или другой – спустя некоторое время наука делает несколько шагов, и вдруг выясняется, что для описания вот этих случайных событий тоже существуют некоторые формулы: теория вероятности описывает случайные события, теория хаоса описывает хаос. Оказывается, хаос тоже можно посчитать, измерить и так далее, просто по-другому, просто какими-то более сложными способами. И все равно, эти закономерности ищутся. Указанное выше переживание можно считать первым доступным человеку мистическим опытом, на который можно реально опереться. Мир упорядочен, даже когда мы не понимаем всех закономерностей. Галилей, проклятый инквизицией, говорил: «Книга Природы написана на языке математики». Но она есть, эта «Книга Природы». Ненавидимый христианством Дарвин говорил о «замысле Эволюции», но он чувствовал, что этот замысел есть, и есть закономерности. Интересно, что даже не понимая, мы приближаемся к закономерностям через чувствование их. Это чувствование – чувство красоты мира, которое тоже присуще человеку изначально. Был такой великий физик – Дирак, который сказал странную вещь: «Физический закон должен быть математически изящен». И действительно, все формулы, которые гениально описывают мир, удивительно красивы: E=MC2 – красиво же! Корявая, несимметричная формула «в три этажа», как правило, ничего не описывает. Она не может быть правильной – она должна быть красивой. Почему? Непонятно… Дирак, в общем, был отнюдь не религиозным человеком, и, тем не менее, сформулировал это утверждение. Видимо, ученые намного ближе к богу, чем религиозные люди… А теперь вспомните, например, ту же самую Библию: Бог есть закон. Странная такая формулировка, которая обычно каким образом воспринимается? Что он как бы приказывает, повелевает, и так далее. Приказывает, повелевает – это, конечно, уже является заземлением дискурса. А в действительности, эту мысль следует понимать буквально. Бог (высшее) есть закон, точнее, совокупность всех законов природы, как познанных, так и не познанных нами. Я привел пример науки, но чем, по сути говоря, постоянно занимается любой человек, на какой вопрос он постоянно отвечает? – Что же нужно сделать, чтобы жить лучше. Но такой вопрос основан на неявном предположении, что, все-таки, существует некая закономерность и закономерная связь между тем, что ты делаешь и тем, как ты живешь. Это кажется каждому человеку настолько естественным, что даже не обсуждается то, что существует та самая «правильная форма поведения», это как бы прошито. Мы пришли к тому же переживанию упорядоченности. Итак, закономерности существуют и можно смело утверждать, что вся деятельность человека (и человечества в целом) непрерывно направлена на их познание. Это и есть то самое пресловутое «богоискательство». Оно же «расширение сознания», оно же «духовное развитие» и т.д. Именно это, а не визионерские опыты религиозных деятелей, психоделические трансы или аскетические самоиздевательства. И самое интересное, что в глубине души мы это чувствуем. Приведу пример, отраженный в речи, а значит, и сознании. Как, собственно говоря, человек осуществляет этот самый акт познания? Чисто технологически? Откуда берется любое новое знание? В конечном итоге, любое новое знание берется методом «пристального вглядывания». Мы смотрим на какую-то совокупность событий, явлений, даже экспериментов, и так далее. Вот у нас есть один базовый список каких-то данных, другой базовый список каких-то данных – мы их как-то сопоставляем между собой и вдруг нам становится понятно, что вот «это» с «этим» связано, «это» не случайно. Причем после того, как мы это поняли, после того, как мы это увидели, вопросов уже не возникает – это становится очевидным. Любому человеку вы рассказываете – и он тоже видит. Но как осуществляется это первичное «увидевание» того, что вот «это» не случайные события, что между «этим» и «этим» есть связь? Что «оно» соединено чем-то между собой? И чем? Законом… Сложно объяснить чем, и мы вернемся к этой теме. Так вот, в момент, когда человек начинает в этом хаосе мира видеть еще одну, новую закономерность – это ничем нельзя объяснить. Более того, это ничем нельзя вызвать, спровоцировать, усилить и так далее. Этот акт ничем не обусловлен, потому что при любом акте такого познания ты не знаешь, что ищешь. То, что ты ищешь, больше тебя самого, твоего разумения, шире твоего дискурса. Да, ты понимаешь, что твое текущее описание Мира несовершенно, «что-то тут не то», «что-то смущает мой разум», «где-то я чего-то «не догоняю»». Потом – раз, и такое ощущение, что свет упал, для тебя высветилось что-то новое. И вот, этот момент высвечивания новой закономерности, высвечивания новой связи – и есть мистический опыт, ну, или точнее, один из доступных вариантов мистического опыта. Попробуйте, перелистывая свою жизнь, вспомнить этот момент и как-то назвать его метафорически. Если попробовать назвать этот момент метафорически, то используя какие слова можно было бы это сделать? Прозрение – хороший термин: то есть, ты не видел, а теперь ты видишь. Не то чтобы ты увидел что-то новое: я смотрел, например, на человека, его жестикуляцию – и вдруг начал понимать смысл его жеста, а не просто видеть случайные движения рук и ног[2]. Но ведь жест я видел и раньше, это же не новый жест. Грубо говоря, яблоки падали всегда, но Ньютон увидел в этом закон всемирного тяготения, увидел в этом закономерность. Вы посмотрели на двух людей и поняли, что между ними есть сценарные связи, но вы всегда видели этих двух людей или всегда могли их увидеть, и так далее. Инсайт – хороший психологический термин, но хотелось бы слово, понятное человеку, который не читал Фрейда. Озарение – хороший термин, О-зарение, метафора описывающая состояние, когда было темно – и тут вспыхнул свет, и стало все видно. В темноте вы присматривались: кто тут сидит, что тут делает – непонятно, и вдруг включили свет, и стало все понятно – озарение. Просветление или однокоренной с ним термин «Просвещение». Что такое «Просвещение»: «учение – свет, неучение – тьма». Описывают эти метафоры суть произошедшего? В принципе, да, хотя и не идеально. Но такова уж природа метафоры. Она никогда ничего не описывает идеально. Но, «за неимением гербовой – пишут на простой». Но для нас важно другое. Мы на уровне «естественной речи» назвали познавательный опыт именно теми метафорами, которыми характеризуется мистический опыт почти во всех Традициях. Есть такая великолепная книжка Мирча Элиаде по этому вопросу, называется «Опыты мистического света». Автор приводит сотни описаний мистического опыта в разных традициях – от шаманизма до современных религий и везде, в той или иной форме, мистическим переживаниям соответствуют световые метафоры. Которые, затем, по мере рутинизации и «замыливания»[3] мистического опыта переставали восприниматься как метафоры и начинали восприниматься как руководство к действию. И многие поколения горе-«мистиков» освещают себя не реальным светом знания, а визуализируя мысленный свет. Странно, что при этом никому не пришла в голову мысль есть мысленный борщ((. Но такова судьба многих духовных учений. Если утрачивается понимание сути, то на первый план выходят форма, ритуал и дословно «понятая» метафора – Сознание ограничивается рамками новых вритти. Так появляются религии. Но вернёмся к ишварапранидхане. Думаю, Читатель уже уловил мой взгляд. Я понимаю категорию ишвара как совокупность закономерностей Мира, выходящих за рамки нашего текущего понимания и описания. Фактически, за рамки нашего сознания. Слово же пранидхана образовано от глагольного корня dhaa, имеющего значение «удерживать», при помощи двух усиливающих приставок пра- и ни-, т.е. его значение – «удержание», «фиксация», «концентрация» и т.п. Таким образом, ишварапранидхана есть состояние концентрированности сознания на том, что больше его: готовности познавать, готовности выйти за привычные рамки и дискурсы, нацеленность жизни на поиск новых, непознанных закономерностей в любых аспектах своей жизни. Наиболее точный термин, который соответствует ишварапранидхане в западной философии – самотрансценденция. В таком случае весь текст Йога сутры становится логичным. Именно наличие и культивирование такого состояния способствует достижению сампраджни – осознанности, которая, в свою очередь, устраняет вритти. Какие практические выводы отсюда следуют и как это согласуется со следующими строками Йога сутры, а также что препятствует ишварапранидхане и можно ли познавать высшее не через науку, надеюсь, вы узнаете из следующих статей.
[1] Написание статьи затянулось – я начал ее в Варанаси, продолжил в Грузии, а заканчиваю приехав наконец домой. [2] Здесь я апеллирую к опыту прохождения тренингов по визуальной психодиагностике, являющихся обязательными в нашей Школе [3] Первый термин Макса Вебера, второй – мой.