Заклинания: взаимосвязь магии и тантры

в Ассаме

В этой работе мы изучим области взаимопересечения тантры с магией в одном из северо-восточных штатов Индии, Ассаме. Я выбрала Ассам местом своего исследования потому, что у меня есть более открытый доступ к религиозным общинам многих регионов этого штата. Вывод о взаимосвязи магии и социально-религиозно-культурной жизни Ассама может быть сделан на основании двух этнографических исследований. Первое из них проводилось в Майонге, также известном, как «Земля черной магии», а второе – в племени под названием Лалунг или Тива. Последние обитают на холмах и равнинах двух штатов: Ассама и Мегхалая.

Многие исследователи, работающие в сфере индуистской тантры в регионе Ассама, зачастую предполагают тесную связь между традициями индуистской шакта-тантры с местными традициями. Моя работа подчеркивает эту корреляцию, показывая веру людей в бэз (bez), «деревенского шамана» или «тантра-мантра доктора», который проводит магические исцеления, а также веру людей в ведьм, которые занимаются черной магией. В данном моем докладе содержится три раздела. Начну я с описания исцеляющего ритуала – в Майонге считается, что он содержит элементы магии. Затем я поделюсь некоторыми собранными мною данными об убийствах ведьм, и в конце сделаю вывод о том, почему и как магия остается в диалоге с тантрой в регионе Ассам.

Начнем с Майонга. Это маленькая деревенька, расположенная в 40 км от Гувахати. Это селение известно не только своими магами и их силой, но и ритуалами, основанными на магии. Верующие и представители околонаучных кругов толпами направляются в эту деревню в поисках исцеления от болезней и решения насущных проблем, а также чтобы проводить исследования с целью объяснить феномен магии.

Каждый, с кем я говорила в деревне, а говорила я со многими, знал истории об излечении с помощью магического зелья или об использовании магии в решении конфликта. Люди, с которыми я общалась, были разных профессий и уровней образования. Я говорила с людьми без или почти без образования, я говорила с учителями сельских школ, я говорила с полицейскими в местном участке. Одна вещь была неизменной – каждый верил в магию, и каждый верил в то, что она бывает «хорошей» и «плохой». «Плохую» магию часто называют черной магией.

В Майонге существует множество историй о магии, которые можно услышать и увидеть лично. Я наблюдала наложение заклятия, когда бэз заколдовывал бронзовое блюдо. Вскоре после этого блюдо «приклеилось» к спине мужчины, сидящего ровно, нарушая все законы гравитации. В одной из центральных газет Индии, «Times of India», Манимугдха С. Шарма в своей статье под заголовком «Наложение заклятия как стиль жизни в Майонге» беседует с Кишоре Бхаттачарья на факультете фольклора Университета Гаухати. Бхатачарья полагает (цитирую), что «Майонг не имеет аналога в стране. Магию Майонга используют как в разрушительных, так и в созидательных целях. К бэз обращаются для решения земледельческих споров – и иногда он использует заклинания для их урегулирования мирным путем, а иногда – убивает вторую сторону. В Гаро Хиллз мы тоже столкнулись со множеством рассказов о человеке, которого превратили в дикого зверя, или человеке, которого заставили блеять по-козлиному. Наука всего не может объяснить. Не все из нас обладают способностью оценить силу неизведанного».¹

Во время одной из таких поездок я записала случай о человеке, которого принесли в бессознательном состоянии. Вскоре бэз деревни объявил, что этого мужчину укусила змея мужского пола. Такой укус считался более опасным, так как змея обвила кольцом мужчину, когда кусала его. Я не понимаю, как шаман определил, что змея была мужского пола и обвилась вокруг мужчины кольцом перед укусом. То, что происходило далее, заняло шесть часов. Ритуал избавления человека от яда начался с полного раздевания пациента. Затем его накрыли с головы до пят тонким хлопковым покрывалом, а шаман начал призывать богиню Монокха громкими заклинаниями. Монокха Деви – индуистская народная богиня змей. Она изначально ассоциируется с предотвращением и избавлением от укусов змей, а также с плодородием и процветанием. После примерно 30-40 минут бэз объявил растущей толпе зрителей, что Манса Деви благословила его. Он объявил, что «процедура избавления от яда будет жестка, но она возможна». И я не преувеличиваю театральности шамана. Он эффективно использовал не только свой голос, но и движения тела, чтобы надежно удерживать внимание зрителей. Это было практически шоу. Потом бэз ритуально нанес какую-то пасту из трав, смесь непонятного состава, на тело мужчины и вернулся к песнопению. Спустя какое- то время видимость стала слабой, так как бэз зажег много дхуначи (индийский горючий ладан), который производит много дыма. Напрягая зрение из-за дыма, мне удалось рассмотреть, как шаман налил какую-то желтовато-зеленую жидкость на горло пациента, которая, предполагаю, была противоядием. Позднее, когда я спросила о ней, бэз не признал, что использовал какую-либо жидкость. Он сказал, что смог исцелить пациента от укуса, благодаря благословению, ниспосланному ему богиней Монокха Деви. По истечении шести часов, под громкие апплодисменты, пострадавший открыл глаза, слабый, но в сознании. Исцеленный от змеиного яда пациент не исключение в Монокха. Такое случается и в других регионах Индии и мира. Но единственной и уникальной в своем роде является всеобъемлющая вера бэз и жителей Монокха в магию. И эта магия в их социально-религиозной концепции была тесно связана с тантрой.

Вторая группа фактов, которыми я хочу поделиться, не связана ни исцелениями, ни с ликованиями. Она связана со множеством смертей. Изучая племя Тива, я прикоснулась к миру даини хатья (daini hatya), или охоте на ведьм.

Тивы или лалунги являются культурно богатым племенным сообществом, обитающим на севере индийских штатов Ассам и Мегхалая. Если ехать на восток от Гувахати по национальному шоссе 37, можно увидеть холмы района Карби Англонг, которые граничат с северо-восточным штатом Мегхалая. Тивы живут вдоль этих холмов вместе с другими племенами.

Большинство членов племени Тива – либо шайвы, либо вайшнавы. В моих исследовательских беседах, мои собеседники-тивы определяли себя как индуистов, но избегали связывания своих ритуалов и религий с ведическими ортодоксальными религиозными традициями или какими-либо линиями передачи тантры. Они верили, что религиозные традиции Тива отличались от остальных индуистских практик.

Для них одним из маркеров этого отличия было отсутствие брахманов в их сообществе и санскрита в их ритуалах. Один из моих собеседников говорил: «Мы (тивы) не любим брахманов. С давних времен брахманы смотрят свысока на людей племени и их культуру. Они считают себя выше по рождению, и совершили много злодеяний. Поэтому мы не пользуемся услугами брахманов. Также мы не используем санскрит ни в одном ритуале, и не практикуем ритуалы из вед или тантры, и не читаем их текстов».²

Тем не менее, как этнограф, я обнаружила, что уникальная религия тивов была все-таки результатом комплексного слияния ритуалов вед, тантры и обычаев местных племен. Например, один из самых популярных храмов Тива был построен в соответствии с конструкцией храма в ведической традиции. Они используют листья бананов в церемониях и листья базилика для очистительных обрядов, и они воздерживаются от употребления говядины. К тому же то, как тивы почитают Манча или Шани, похоже на практики, обращенные к индуистскому богу Шани и т.д. И именно во время одного из многочисленных интервью с членами племени Тива и всплыла проблема охоты на ведьм.

Растущая эпидемия убийств ведьм в Индии не ограничивается только регионом Ассам. Она появлялась и в Западном Бенгале, Джхаркханде, Одише и Раджастане. Сома Чаудхури, социолог, говорит: «… доклад ООН гласит, что было зафиксировано около 25000 случаев убийства ведьм с 1987 по 2003 гг. Но реальная цифра определенно намного больше. Некоторые случаи … никогда не попадают в официальную статистику по охоте на ведьм, и это значит, что намного больше женщин были замучены, искалечены и травмированы».³

И я начала изучать этот вопрос еще глубже. Репортажи об убийствах и последующие за ними предупреждения об охоте на ведьм были характерной чертой последнего десятилетия. Например, в 2005 году статья Р. Дутта Чаудхури гласит: «Главный инспектор полиции, заведующий Бодо и всем территориальным округом, Р.М. Сингх отметил …, что проблема охоты на ведьм стоит достаточно остро. Он рассказал, что, согласно архивам, пара (муж и жена), были убиты в деревне Калигаон возле полицейского участка Серфангури 4 февраля после того, как односельчане признали их ведьмами».⁵ Именно на этот инцидент ссылался и мой собеседник племени Тива.

Десять лет спустя мы можем заметить, что изменилось немногое. Фактически, число людей, ставших жертвами насилия над ведьмами, существенно возросло. 24 марта 2015 г. корреспондент «Assam Tribune» сообщил, что «77 человек было убито за время охоты на ведьм с 2010 г. по февраль 2015 г., а 60 были ранены. Погибло 42 мужчины и 35 женщин. Ранены 14 мужчин и 46 женщин».⁴ И наконец, в июле 2015 г. имело место жестокое убийство Пурни Оранг, о котором активно сообщали индийские и международные медиа. «Женщина, которая самопровозгласила себя служительницей богини Лакшми, объявила Оранг ведьмой. После чего несчастная Оранг была насильно выведена из дома разъяренной толпой и обезглавлена на берегу реки Дхули».⁶

Мои первичные опросы об охоте на ведьм в Ассаме высветили стереотип мышления части жителей этого региона (как основного населения, так и племен), который приводит их к единой мысли о том, что ведьмы опасны, так как они применяют черную магию. Считается, что те, кого называют ведьмами, своими действиями загрязняют окружающую среду. Они мешают циклу сельскохозяйственных работ, вызывая ливневые дожди, заражая паразитами земли во время культивации или призывая диких слонов, чтобы разрушить урожай. Они также произносят вредоносные магические заклинания, которые приводят к тяжелым болезням и скоропостижной смерти. Список преступлений ведьм достаточно велик.

Люди, выступающие против ведьм, оправдывают свое насилие над ними, говоря, что те намеренно приносят вред другим людям. В большинстве случаев ведьм не считают человеческими существами. Предполагается, что ведьмы (вне зависимости от того, кто они – мужчины или женщины) заключили сделку со злыми сущностями. И ведьмы призывают этих сущностей приносить вред конкретному человеку, всей семье или целому племени.

Последующие исследования и беседы на эту тему подтвердили тот тревожный факт, что убийства ведьм вообще не рассматриваются верующими как таковые. Они относятся к этому действию (убийству человека) как к закланию козы или голубя и т.п. в контексте бали (bali), или религиозного жертвоприношения. Верящие в ведьм люди, с которыми я беседовала, говорили о том, что они получают психо-духовное освобождение, похожее на то, которое чувствуют, принося в жертву животное в храме. Итак, почему многие люди в Ассаме все еще верят в магию и почему они ассоциируют магию с тантрой? Ответ на этот вопрос лежит в политической истории этой земли, что во многом приводит нас к религиозно-культурным хроникам.

Ассам все еще сохранил древние практики, религиозные фестивали и веру в щедрость экзотических богинь. Смешение брахманских традиций и местных верований лучше всего показано в значимости «крови» в одном из самых больших храмов шакта-тантры Камакхая и ее восприятия людьми. Хью Урбан пишет: «Вид жертвоприношения, который мы видим в традициях тантры и шактизма, объединяет в себе элементы ведического ритуала с явно менее ведическими, а часто и довольно противоречивыми элементами. Особенно в случае Камакхая, где в жертву богине приносят множество явно не-ведических и нечистых животных (напр. буйволов), жертвуемых в высшей степени не-ведическим путем (таким, как кровавое обезглавливание)».⁷

В понимании многих жителей Ассама использование магии в обществе бэзом или даини близко связано с тантрой. Большинство людей, с которыми я говорила, используют довольно простую категоризацию, в которой они связывают магию с хорошей тантрой и плохой тантрой. Бэзы используют хорошую магию с хорошей тантрой, тогда как даини используют тантру с черной магией. Другими словами, использование магии тесно переплетено с тантрой. Я полагаю, что ставшее предметом моего исследования пересечение магии и тантры в Ассаме с охотой на ведьм и верой в то, что ведьмы приносят вред окружающим, нуждается в еще более глубоком изучении и, возможно, в сравнительном подходе к исследованию.